М-да, это не с обычным человеком драться. Урод пер напролом, пренебрегая защитой, не боясь получить сквозные ранения. Какая разница, если от них в скором времени не останется даже следа, а боль всегда можно перетерпеть. Этого мой бывший воспитатель не учел, за что и поплатился.

— Игнатыч, осторожно! Не лезь на рожон! Просто придержи его. Я сейчас…

Естественно, сейчас не получилось, так как дядюшка, заметив, что я на секунду отвлекся, сам ринулся в бой, намереваясь покончить с ненавистным племянником раз и навсегда.

Пришлось защищаться. Дядя не стал приближаться слишком близко, понимая, что может попасть под удар лезвия и атаковал магией. Не стал уворачиваться, потому как позади находился Игнатыч. Мужику и так приходилось туго, не хватало еще, что в него попало шальное заклинание.

Эх, затратно, но ничего не поделаешь, придется принимать плетения на «грудь».

Несколько раз пытался дотянуться Косой, но дядюшка «мух не ловил», соблюдая дистанцию или же вовремя отклонялся назад, так, что между его шеей и смертельным лезвием оказывалось сантиметров двадцать-тридцать.

Я скрипнул зубами, не в силах подобраться ближе. Теперь все сводилось к тому, насколько быстро дядя совершит ошибку, если же этого не случиться, придется попотеть и дождаться, когда у него просядет резерв. Мой, я уверен — выдержит.

Однако имелась еще одна проблема — необходимо было выяснить, где содержатся девочки. Сначала хотел допросить того охранника, который сейчас сражался с Игнатычем, но понял, что он может быть не в курсе, а значит…

Значить дядю пока убивать нельзя.

Вздохнул и развоплотил смертельное оружие, создавая плетение воздушной волны и кидая его в сторону родственника.

Все это я проделал молниеносно. Дядюшка, уже привыкший к тому, что я использовал только Косу, не ожидал атаки магией.

Воздушный поток со всей силы ударил в грудь, пробивая щиты, и оторвав от земли, швырнул его тушку метра на три, ударив об стену.

— Зараза, — послышалось за спиной.

— Твою налево, — процедил сквозь зубы, обернувшись.

«Бессмертный» проткнул бедро Игнатыча и уже собирался его добить.

Подорвался с места, на ходу выхватывая из пространства Косу Смерти. Сам не заметил, как взлетел по лестнице.

Ярость разрывала грудь.

Больше никто не умрет по вине дядюшки и его людей. Не позволю! Разорву в клочья!

Замахнувшийся для последнего удара охранник, поднял голову и в ужасе отшатнулся, но защититься от смертельного удара не успел.

— ВЖИХ! — резкий взмах Косой.

Лезвие тут же окрасилось в красный цвет, а голова ублюдка полетела вниз и покатилась по лестнице.

Бумс, бумс, бумс, бумс!

— Сзади! — взревел надсадно Игнатыч, и я резко развернулся, по инерции пустив в ход Косу.

Тело среагировало раньше мозга, устраняя опасность.

— Вжих! — пропело оружие, завибрировав от наслаждения.

— Ети-и-и-и-и, — протянул я обреченно, — Да как так-то?

Еще одна голова с выпученными от неподдельного недоумения и шока глазами отлетела в сторону, а обезглавленное тело дяди упало к моим ногам.

Ну вот что ты теперь будешь делать?

— Игнатыч, жив? — спросил у Михаила, все еще не отводя взгляда от обезглавленной тушки дядюшки.

Вот и кого теперь спрашивать про сестренок?

— Не уверен, — простонал Свицин.

Обернулся.

— Ой, да ладно, хорош притворяться: подумаешь пара ранений, и не такое бывало. Сейчас остановлю кровотечение, а потом тобой эскулап займется.

— Старею, — покачал головой Михаил, — Не справился. Это же надо. Я ведь этого гаденыша сам учил, натаскивал, а он вона как — на учителя с мечом. Тьфу, паскуда!

— Не переживай, ты бы все равно не смог его убить.

— Это да, живучий гад. Не думал, что дядька твой в некроманты подастся. Даже не знал, что он запрещенным даром владеет.

— Да ничем он не владеет.

— Но ты же видел! Сам видел, как я его сердце проткнул!

— Угу, — кивнул в ответ, но это не делает ублюдка нежитью. Хотя, с какой стороны посмотреть. «Бессмертные» — те еще паразиты.

Игнатыч внимательно посмотрел на меня.

— Я так понимаю, что ты в курсе происходящего?

— Да. Я тебе тогда не все рассказал, но это потом. Сейчас надо думать, как найти девочек.

— Да что тебя об косяк шваркнуло! — пробурчал Свицын, осознавая в какой жопе мы оказались, — Кого мы спрашивать будем, если все главные участники событий мертвы, — Да и со смертью Владимира, доказать твою невиновность окажется намного сложнее.

— Да хрен с ней, с невиновностью, сестренок бы найти. Эх, придется весь особняк шерстить и каждого встречного допрашивать, но сдается мне, что никто ничего не знает и мы просто потеряем время.

— Не придется, — раздался в голове дольный голос моей потусторонней подруги, — Ты же в курсе, что душа каждого «Бессмертного» достается мне на обед?

— Угу.

— Ну, так кто мне мешает сначала его поспрошать?

— Хм-м, точно, — хлопнул себя по лбу, — Что-то я сегодня туплю не по-детски.

— А-ха-ха, это точно. Я, кстати, могу выяснить все подробности убийства твоего отца и брата, но сам понимаешь, свидетелем выступить в суде не смогу. Нужно придумать кое-что другое, — Смерть замолкла на пару мгновений, — Оо-о, знаю. Я пока придержу душу Владимира, пусть помучается, а ты как вернешься домой, поговори с… как ее там, запамятовала. Ах да, со Стеллой, кажется. Намекни про закрытые дознания в казематах отдела Запрещенки. Больше сказать не могу, а девочки… Они там… — было слышно по голосу, как трудно дались последние слова Смерти.

Да — она Высшая сущность, но законы мироздания таковы, что прямое вмешательство в жизнь смертных серьезно карается.

— Спасибо, подруга.

— Всегда пожалуйста. Дай мне минут пять, и я сообщу, где спрятаны твои сестры, и это… тело Владимира забери с собой. Наложи плетение стазиса, чтобы не разлагался.

— Эм-м, зачем?

Смерть ответила молчанием.

Ла-адно, надо забрать, значит — заберем.

— Макс, Макс, очнись! Да что с тобой?

Игнатыч, опираясь на перила одной рукой, второй — тряс меня за плечо.

— Я в норме, — отмахнулся от бывшего воспитателя, — Пошли, пора отсюда уходить.

— А как же… Ты же сам сказал, ведь нам нужно узнать местоположение девочек.

— Я уже знаю. Так… — посмотрел на плачевный вид мага, — Я тебя сейчас немного подлатаю и принялся накидывать на Игнатыча лечебные плетения. Диагностику проводить не стал, и так понятно, что сейчас главное — это обеззаразить раны и остановить кровь, остальное — потом.

Удивительно, но несмотря на шум, который мы подняли во время драки никто из слуг и остальной охраны не явился на созданный здесь переполох: то ли спали крепко, то ли боялись высунуть нос.

В принципе, поведение слуг понятно, а вот охрана… Хотя, здесь из всей охраны могли быть только те два урода, которых мы грохнули пока шли в подземелье.

— Хватит. Я в порядке, — пробормотал Игнатыч.

Хмыкнул.

До порядка было еще далеко, но во всяком случае, Михаил мог самостоятельно передвигаться и не собирался терять сознание от потери крови.

Наклонился, поднимая голову дяди.

— Есть куда положить?

— Откуда? Да и зачем тебе ЭТО…

Игнатыч брезгливо ткнул в удерживаемую мной за волосы оторванную башку Владимира Орлова.

Вздохнул.

— Надо.

Знать бы еще самому, зачем.

Бывший воспитатель пожал плечами и принял у меня «трофей».

Я же подхватил тело и закинул себе на плечо.

— Тяжелый, зараза.

Игнатыч вытаращил глаза.

— А-аа…

— Лучше не спрашивай.

— Понял.

По пути к потайному ходу не встретили ни души. Стоило вывалиться на улицу, как я услышал взволнованный шепот Алины.

— Вы чего так долго? Мы уже хотели возвращаться за вами.

— Не стоило.

Елизавета, которую Виктор держал на руках, злорадно оскалилась, глядя на оторванную голову дядюшки.

— Так тебе и надо, ублюдок! Макс, девочки…

— Я знаю, где они. Не переживай, вернем.